Пришли к острову Аполлонова. Тут опять беда-беда – медведи вокруг. За завтраком сообщили о двух. Поэтому опять непонятки, когда и куда будем высаживаться. Моржи на Аполлонова сидят напуганные в воде – одного недавно медведи съели. Поэтому к моржам соваться нежелательно. Может, нас высадят на остров Пайера. Он довольно большой. Вообще куда угодно, лишь бы на корабле не сидеть. Еще и Интернет закончился. Совсем. Так что со связью беда. И остальные дни дневника не отправить. Ладно, может и к лучшему, по возвращении буду выкладывать, с картинками и со всеми лирическими отступлениями. Нет, не со всеми.
Пока идет наблюдение за медведями.
Переговоры по рации:
- Один справа на подъеме от снежника, другой справа на косе, по-моему, в воде.
- Один ушел за перевал, мы его не видим, другой купается.
Чем глубже, тем копеподы больше – толще. (отступление – цитата от Даши – специалиста по планктону)
- Еще один медведь – это тот бедолага, который сидел на мысе острова Пайера.
- По косе, которая ближайшая к Пайеру, идет еще один медведь. (Федор)
Если остров Луиджи был островом камней, то остров Столички (на севере Американского пролива) оказался островом костей и бегающих птенцов. Мы встали среди нескольких островов: Пайера, Столички и Аполлонова. Последний – самый маленький. Треугольный с длинной косой. Спросила Александра Чичаева (экспедиционного лидера Парка)– куда нам высадиться? Он предложил остров Столички как самый интересный. Хотя при высадке сначала казалось, что ничего особенного в нем нет.
Ну, камушки эти слоистые, как порезанные буханочки. Хлеб троллей их еще иногда называют. Но тут большие и совсем слоистые. Несколько ржавых бочек на берегу. Бочки – куда же без них.
Дальше пошли находки любопытные. На берегу валялась настоящая коллекция бутылочек, наверно, лабораторных. С гранями, часть запаяна. Версия – лежат тут, скорее всего, с 1953-го года. Раз на сосуде так написано. Какие-то исследования тут проводились. Симпатичные бутылочки. Вот остались там 3. Забрали только одну – надо было взять все. Всё равно разобьются. А так бы сохранились. Жалею, что не забрали, безумно. Через неделю утащили бы всё, потому что все равно пропадет.
Следующей находкой оказалась внушительная челюсть с очень хорошими зубами. Сначала предположили, что касатки. Но прикинули – маловата будет. Сошлись на том, что, наверно, это какой-то дельфин. Там еще было несколько костей: часть черепа, фрагмент позвоночного столба… Сначала хотели забрать челюсть, потом решили захватить и всё остальное.
Затем нам попался почти целый медведь. Понятно, что в виде костей, только без нижней челюсти. Я по привычке ляпнула: а где мандибула? Но Коля-то, как врач по образованию, меня понял. Забрали черепушку, несколько позвонков и ребер, хотя позвоночный столб сохранился почти полностью. Рядом лежали несколько небольших позвонков, похоже, медвежонка. И еще буквально тут же попались рога. Денис как биолог заверил, что рогам этим 6-8 тысяч лет. Тогда на ЗФИ водились олени. Судя по рогам, олени были знатные.
По рации сообщили, что на склоне спит медведь. Юрий Станиславович очень удивился, когда мы повернули в другую сторону: «Я думал, вы его снимать пойдете…»
Так что мы еще очень примерные.
В другой стороне оказалась территория птиц. На глине были сплошные птичьи лапки, причем такого нехилого размера. И постоянно из-под ног выбегали птенцы. Они настолько хорошо замаскированы под окружающую землю, что его видишь, когда он начинает бежать. Гнезда, видимо, ему в определенном возрасте уже не полагается. Поснимали мы птенцов, сильно за ними не бегая. У мамаш при этом было какое-то странное поведение. Когда мы уже отстали от птенца, и он опять слился с окружающим пространством, они стали на нас орать и зависать над головой – для съемки очень удобно. Но будь я песцом, с такой заботой я бы давно уже всех мелких съела. Один птенец вообще по снежнику носился, может уже для собственного удовольствия. Мы уже и внимания на него не обращали. Может, в воспитание птенцов некоторых пернатых входят пробежки по снежнику?
После обеда высадились на остров Куна. На берегу основной достопримечатель
Дальше по берегу на солнце отбеленными боками сияли бревна плавника, а еще дальше находился очень подозрительный предмет. Нет, самой по себе ржавой цистерной никого не удивить, но это идеальное место для засады: а вдруг там медведь? За ней или в ней – неважно. Но проверить хочется. Факт констатировали – здесь медведей нет. За цистерной. Насчет остальных мест – всякое может быть. Здесь опять от плоского берега поднимается гряда, ползти на которую нам не захотелось. На склонах гряды – снежники, не слишком чистые по причине лета. С черными пятнами. На одном так вообще как паук сидел, из тех, что любят во всяких кошмариках рисовать.
Столбчатые базальты – очень красиво. Напротив остров Кейна – пожалуй, там еще красивее. Наверно, завтра надо рвануть на него.
Впрочем, солнце, да еще с разной формы облаками на голубом небе прекрасным здесь делает любой пейзаж. Сразу тебе и блики на дальнем леднике, и в лужицах болотца и в капельках, застывших на редких лютиках и многочисленном мхе. Даже не удержалась, и на особо зеленой подушке устроила фотосессию Джаду. На берегу несколько камней, на которых будто потренировался Костя Дзю или Брюс Ли: сколы совершенно ровные.
Птенцы тут ходят пешком, гуси летают непременно четверками, а вот местные чайки уcтроили Коле сцену из Хичкока. Почему-то выбрали его. Пока ждали лодку, замерзли, даже нацепленные спасжилеты не помогли.
А вечером пришлось вспомнить еще одну свою специальность. Вот в мединституте отучилась, но даже там в прямом смысле никогда кости не мыла. Они у меня до вечера россыпью лежали в каюте, сначала в самой комнате, потом я перетащила их в ванную. И там они стали вон… короче, неприятно пахнуть. Волевым решением пришлось собрать народ и пойти мыть островные трофеи. На корме, где промывают пробы бентосники. Там шланг, все дела… Вода холоднющая. Нашла губку, потом туалетную бумагу. Кости мыл Денис, Олег нашел пакеты для мусора. Я честно мыла зубы и всякую мелочь, а еще мох выковыривала. Совсем забыла – мы нашли пару черепных костей, скорее всего, нерпы. В них удобно складывать зубы. Сейчас все это богатство опять сохнет у меня в ванной.
Пока сама не знаю, зачем они мне нужны: и дельфин, и медведь, и нерпы, и камни. Хотя нет, камни красивые. Юрий Станиславович еще один нашел на Куна – симпатичную жеоду.
Руки от холодной воды распухли. Хорошо, крем есть. Юрий Краснов – орнитолог – смеется над нами насчет изъятия костей с территории. Вспомнил историю, которую на конференции у нас в центре на семинаре в апреле рассказывал один из участников – о подмене черепов из могилы в могилу.
Пока остаемся на месте. Завтра можно будет высадиться на Кейна или Броша. А потом, после обеда, сказало руководство экспедиции, надо продвигаться к острову Рудольфа – самому северному острову. Там по плану работы как минимум на 3 дня. Но на севере сложно с погодой. А туда надо, к мысу Флигели надо.
На меня опять ругались, что я отставала – как зависла на этих солнечных бликах, так оторваться не могла.
